Герман фон Гельмгольц
Мышление в медицине. Речь, произнесенная в юбилейный день основания военно-медицинских образовательных учреждений, 2 августа 1877 г.
<...>
...В ходе развития медицины заключается великий урок по адресу истинных принципов научных исследований, и положительная часть этого урока, быть может, никогда прежде так настоятельно не испове-дывала, как в последнее поколение. Так как на мою долю в настоящее время выпало преподавать ту естественную науку, которой надлежит делать наиболее широкие обобщения и излагать смысл основных понятий и которой народы, говорящие на английском языке, присвоили довольно удачное название natural philosophy, то не будет слишком далеко от круга моей специальной деятельности и моих личных занятий, если я буду здесь говорить о принципах научной методики для опытных наук.
<...> ...В обычае старого времени было соединять изучение медицины с изучением естественных наук, и то, что было в этом принудительного, я должен почитать за счастье. Не только потому, что я вступил в область медицины в такой период, когда всякий, кто был лишь в умеренной степени знаком с физикальным образом
мышления, находил плодоносную девственную почву для обрабатывания, но я смотрел на занятие медициной как на ту школу, которая давала мне возможность более, чем всякая другая, углубиться в вечные основные положения всех научных работ - в те основные положения, которые так просты и тем не менее постоянно приходят в забвение, которые так ясны, но постоянно затемняются обманчивым покрывалом.
Нужно самому стоять перед надломленным взором умирающего, нужно самому слышать вопли отчаяния его семьи, нужно самому себе задать, перед лицом смерти, грозный вопрос: все ли было сделано для предотвращения рокового события и приготовила ли сама наука все знания и средства, какие она обязана была приготовить, - чтобы знать, что познавательно теоретические вопросы о методике науки также могут иметь полновесное значение и громадную практическую важность. Исключительно теоретический исследователь пусть с надменной и холодной улыбкой взирает на то, как по временам хозяйничают в науке и поднимают пыль суетность и всякие измышления, - лишь бы его самого ничто не тревожило в его рабочем кабинете! Пусть он также находит интересными и извинительными предрассудки старых времен и считает их остатками поэтической романтики и юношеской мечтательности, - для того, кто должен бороться с враждебными силами действительности, пропадают индифферентизм и романтика, то, что он знает и умеет, подвергается более строгому испытанию, - он может пользоваться только ярким светом фактов, он должен отречься от желания качаться в приятных иллюзиях.