Традиционное осмысление результатов эмпирической лечебной деятельности было дополнено данными экспериментального изучения лекарств. Стала накапливаться достоверная и весьма детализированная информация о механизмах действия лекарств, о фармакологических эффектах на тканевом и органном уровнях, а также на уровне целого организма экспериментальных животных. Однако по мере накопления фундаментальных сведений начал ощущаться разрыв между ними и результатами применения лекарств в клинике. Клиническая фармакология, предметом которой является лекарство в условиях клинической практики, была призвана ликвидировать этот разрыв. Для практики важны не все возможные «положительные» или «отрицательные» эффекты лекарств, показанные в эксперименте или выявленные в процессе эмпирической деятельности, а только способные вызвать клинически значимые сдвиги. Таким образом, одной из основополагающих идей клинической фармакологии можно считать представление о клинической значимости эффекта.
Так, например, бронхолитическое действие терапевтических доз папаверина или кофеина столь незначительно по сравнению с другими эффектами, что практической клинической значимости не имеет. То же можно сказать и о влиянии папаверина на АД. Воздействие папаверина и дипиридамола (курантила) на коронарный кровоток, позволявшее относить их к антиангинальным препаратам, с клинической точки зрения имеет не положительный, а отрицательный смысл, поскольку увеличение коронарного кровотока сопряжено с возрастанием потребности миокарда в кислороде. Это приводит к усугублению ишемии и заставляет считать эти препараты «злокачественными коронаролитиками».
Таким образом, под «клинической значимостью эффекта» понимается соотношение его выраженности с силой других эффектов (в том числе и побочных) в сравнении с аналогичным соотношением у иных лекарств, обладающих подобным действием.