Под термином «регуляторные функции» понимают процессы целеполагания, инициации, планирования, поэтапной реализации и мониторирования ментальных действий, включая контроль за достижением запланированного результата, которые обычно связаны с функцией префронтальной коры, ее корковых и подкорковых связей.
Регуляторные функции включают также сложные аспекты внимания и обеспечивают имплементацию и контроль других когнитивных функций (речь, память, гнозис и праксис), а также когнитивную гибкость (способность к переключению) и вытормаживание неадекватных реакций. Регуляторные функции ассоциированы с регуляцией поведения, эмоционального состояния, социальных когнитивных (метакогнитивных) функций, а также осуществлением повседневной активности. При нарушении регуляторных функций возникает забывчивость, отвлекаемость, неспособность концентрироваться, но главное - ментальная неэффективность, особенно заметная при выполнении сложных многоэтапных действий.
Когнитивные регуляторные функции чаще всего связаны с неспособностью самоинициировать действия, что особенно проявляется в ситуации, которая требует повторной инициации простых действий в ответ на триггер.
В англоязычной литературе для обозначения подобных функций применяют термин "executive functions", а для обозначения нарушений этих функций - термин dysexecutive syndrome. В русскоязычной литературе чаще говорят о лобных функциях и лобном синдроме (опираясь на анатомическую основу), что нельзя считать тождественным функциональному термину. В связи с этим в последние годы все чаще прибегают к понятию «executive functions», однако данный термин часто переводят буквально – как «исполнительные функции», не учитывая культурно-лингвистических различий. Правильнее этот термин переводить как «управляющие» или, что предпочтительнее, «регуляторные» функции (отсюда наиболее точный русский эквивалент термина «dysexecutive syndrome» - «дизрегуляторный синдром»). Кроме того, термин “регуляторные функции» ассоциирует их с деятельностью третьего структурно-функционального блока по А.Р. Лурия («блока регуляции и контроля деятельности») (рисунок 1). Именно А.Р. Лурия явился основоположником современных представлений о роли префронтальной коры в норме и патологии [3, 4].
Рисунок 1. Три структурно-функциональных блока по А.Р. Лурия.
&hide_Cookie=yes)
Граница между лобным синдромом и нарушениями регуляторных функций заключается в том, что первый термин используется по отношению ко всем функциональным расстройствам, связанным с поражением лобной коры. Термин «регуляторные функции» применяется для обозначения поведенческих и когнитивных нарушений независимо от локализации поражения. Любые поражения лобных долей и их взаимосвязи с задними отделами мозга и подкорковыми структурами могут вызвать регуляторные нарушения. Дизрегуляторный синдром – только один из компонентов лобного синдрома. Регуляторные функции в функциональном, а не топографическом отношении возможны при любой локализации поражения. Эффективность реабилитации не только когнитивных, но и двигательных нарушений, в значительной степени зависит от состояния регуляторных функций.
Дизрегуляторные расстройства – наиболее частый вариант когнитивных нарушений. Они наблюдаются при большинстве заболеваний мозга и тесно связаны с затруднениями при выполнении повседневной активности. Впервые описаны в 1868 году Харлоу, который привел случай Финеаса Гейджа. В 1960-х гг. представления о роли лобных долей претерпели революционные изменения в связи с появлением концепции оперативной памяти, ассоциируемой с дорсолатеральной префронтальной корой, и с теорией А.Р. Лурия, описавшего структурную основу лобных синдромов, связанных с целеполаганием, инициацией и вытормаживанием действий, планированием и контролем поэтапного выполнения действий [4]. Эти функции были сгруппированы и обозначены Лезак в 1982 году. В последующем был введен термин «дизрегуляторный синдром» Беддели и Вильсоном в 1988 году. Согласно современному определению регуляторные функции следует определить как центральные супрамодальные действия, контролирующие другие когнитивные и поведенческие акты и которые преимущественно включаются в новой обстановке при выполнении конфликтующих и сложных задач, либо рутинной ситуации, в которой самоактивация необходима для оптимизации эффекта. Исторически наиболее ранним нейропсихологическим тестом были поведенческие методики типа реакции выбора или Струп-тест. В последующем из числа когнитивных функций были исключены собственно поведенческие расстройства. В настоящее время отдельно выделяют когнитивные и поведенческие регуляторные функции, которые могут страдать совместно или изолированно.