По мере отдаления от тех давних революционных лет мы стали больше и, главное, спокойнее разбираться с кровавыми событиями Гражданской войны в России, открывая и цитируя архивные документы (не все, конечно). А с испанской болезнью, как и другими явлениями в истории планеты, которые многократно цитируются без критической оценки, произошло все с точностью до наоборот — никто не смотрит и, что важно, не хочет смотреть пожелтевшие документы. Везде только вторичное и даже третичное цитирование работ, которые в свою очередь никак не основаны на документах органов здравоохранения тех лет. И конца-края этому не видно.
И здесь у нашего современника волей-неволей создается впечатление, что ни самого здравоохранения, ни его органов как бы тогда и не было. Хотя откуда тогда оно взялось сегодня, тоже никто не задается вопросом. Как говорится, на нет и суда нет.
Когда я изучал эти и еще многие другие архивные документы, то погружался в само время. Я как бы влезал в стоптанные сапоги и пропахшую шинель моего деда, чтобы понять, а как же это было, и не с высот современной микробиологии и биоинформатики, а именно тогда, 100 лет назад, когда даже про вирусную природу гриппа не знали.
Иногда расстегивал хлястик шинели и накрывался ей, чтобы не видеть той боли, в которую погрузилась моя страна под этим лемурьим взглядом незабываемого ленинского прищура. Не скрою, пейзаж катастрофы — массовые расстрелы и даже каннибализм — вселенского масштаба не может не поражать самую крепкую психику.
В итоге погружения в ту давнюю историю должен спросить: а если в научной работе или книге, посвященной нашему прошлому, нет ссылок на архивы и литературу описываемого периода, то стоит ли такую информацию вообще принимать во внимание? Вроде бы, исходя из логики, нет. Однако все ссылаются на «Википедию», так что получается, что сегодня самое значимое мнение у доступной всем свободной энциклопедии, именно потому, что она свободная. А то, что ссылки по теме не содержат архивных документов, на это никто не хочет обращать внимания. Да и слово «свободная» здесь сомнительно, так как неиспользование оригиналов архивных документов — это уже несвобода. Что же там тогда стоит, хочется спросить, и почему там можно дать ссылку на мнение об испанской болезни от какого-то блогера, который сам решил назвать себя медицинским, даже не имея среднего медицинского образования.
И какой же вывод я сделал, что я увидел, опустившись в эту бездну желтых от времени документов? Я могу уверенно заявить, что сегодня, когда мир говорит о 100 млн погибших от испанки, мы говорим не о ней, а о себе. О нашем страхе, который поразил информационное поле планеты, как сам вирус. При этом достоверность информации не только не проверяется, но и не может быть, по сути, проверена без серьезного погружения в архивы. И это все на фоне эмоционального крика генерального правителя ВОЗ (речь о заявлении генерального директора ВОЗ от 11 марта 2020 г., когда он объявил режим пандемии).
Почему же современные ученые не берут исторические документы в руки, а занимаются математическим моделированием той давней пандемии, при этом за базовую точку отсчета принимают сразу заведомо удобные им цифры? Которые, что закономерно, в результате дают чудовищные цифры потерь. Возможно, ответ в финансировании именно таких пугающих цифрами научных тем.
Почему же наш мир не описывает размеры эпидемии сыпного тифа, которого в таких вселенских масштабах, как во время Гражданской войны, никогда не было (и уже, уверен, не будет) в истории нашей страны? Смертность от которого была в десятки или сотни раз больше, чем от испанки, малярии, сифилиса, холеры и даже туберкулеза, которые видны во всех отчетах комиссаров? Это же намного опаснее и страшнее! Ответ здесь на поверхности, но только, если хорошо задуматься, — ведь это про те болезни, с которыми человечество уже справилось. Или как минимум взяло под узду. Под такое сегодня денег точно не дадут. Современный мир и его правители слишком рационально настроены, чтобы финансировать то, что не принесет никаких дивидендов.
Никакой необычной пандемии нет, есть серьезная эпидемия нового вируса (но они всегда новые), который особенно опасен для людей в возрасте с их возраст-ассоциированной патологией и для ряда людей, имеющих определенный полиморфизм генов, которые можно и нужно изучать. Кроме того, следует спокойно и взвешенно изучать механизмы патофизиологического ответа человека на коронавирусную инфекцию, очевидно, сцепленную с механизмами старения нашего вида.
Вероятно также, что это еще более многофакторное явление, чем стимулирование финансирования своих работ, когда сам мозг человека более охотно слагает легенды из того, что ему неизвестно. А ведь причина якобы колоссальных потерь от испанки так и непонятна, а значит, несет некий загадочный фактор, который может вернуться. Не правда ли?
Да-да, именно так. Однако если смотреть на всю картину в целом, то необычное становится обычным — сошлись две эпидемии, которые шли на фоне Гражданской войны и тотального голода. И болезни основного идейного лидера большевиков. Они слились в этом безжалостном пасодобле настолько, что их невозможно разделить. Сложнейший исторический пасьянс из тифа и сифилиса. И если попытаться вычленить испанку из этой картины, тогда-то и появляется некая загадочность. Именно анализ без синтеза имеющихся знаний часто приводит к ошибкам.
Возможно, мои оппоненты скажут: если в России не было такой сверхвысокой избыточной смертности, то это не значит, что ее не было в прочем мире. Тем более в нашей стране все протекает очень необычно. Да, это так, но, если собрать всю мировую статистику в кулак, а затем ее хорошенько пропустить через сито достоверности, видно, что и во всем мире таких высоких цифр не было. Да, это тот самый случай, когда избыточная смертность была, но не такая, как ее рисует западный мир, который говорит: вы ничего нам не докажете, поскольку оригинальной медицинской статистики 1918–1919 гг. по большинству колоний нет. Да ее и вообще не было, как не было не только учета общей смертности, но и самого населения.
Испанка, такой необычный грипп, проходила на фоне крайне необычных и исключительных для нашей страны событий. Империи планеты рушились одна за одной, государства начали менять не только режимы, но и свои границы. В нашей стране поменялась вся базисная структура организации институтов общества. Да что там структура, их смысловое содержание. Моральные и этические основы. Целые пласты общества менялись местами — кто был ничем, тот стал не только всем, но и стал судить. А это значит, что те, кто имел знания и навыки, в том числе и в управлении государственной машиной, был отстранен или поставлен в зависимое положение.