?Каждый имеет право на неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну,
защиту своей чести и доброго имени.
?Сбор, хранение, использование и распространение информации о частной жизни лица без его согласия не допускаются.
Извлечения из статей 23 и 24 Конституции
Российской Федерации
В автобус впорхнула стайка девушек. Усевшись, они повернулись друг к дружке и бойко затараторили.
- Вы, знаете, девочки, - скороговоркой, делая значительную мину, начала одна, - вчера, во время моего дежурства, у Оли родился дауник (жаргонного типа словечко, обозначающее больного тяжелым наследственным заболеванием - синдромом Дауна).
- У какой Оли? - поинтересовалась другая.
- Да у той молоденькой продавщицы из нашего магазина, вы ее тоже знаете.
- Что ты говоришь! Вот ужас!
- Да. Представляете, что будет твориться в их семье! А как еще муж отнесется к этому. Боюсь, все кончится разводом. . .
- Ну, может, в этом не Оля виновата, а ее муж.
- Возможно. Но пойди теперь угадай. Ведь каждый скрывает. . .
Несмотря на тряску и дорожный шум, их разговор был слышен во всех уголках салона. По лицам многих пассажиров можно было видеть, что и их заинтересовало рождение дауника у бедной Оли. Некоторые явно, другие, таясь, прислушивались к разговору студенток-медиков. А те еще долго продолжали оживленное обсуждение последних известий из родильного дома.
Вот так. Запросто на пересуды отдавалось несчастье, свалившееся на молодую семью. Пускалась молва по белу свету о наличии наследственной патологии в этой семье. А ведь ясно: если продавщицу знали эти студентки, то не исключено, что ее могли знать и другие люди, ехавшие в автобусе. И пошла, тогда, гулять новость по городу.
А ведь должны были студентки знать о врачебной тайне. О недопустимости ее разглашения. Ан не знали. Или забыли. Или желание посудачить пересилило врачебный долг.